Читать книгу - "Одесский листок сообщает  - Николай Свечин"

– Анастасий Анатольевич, я попрошу вас подключиться к секретному дознанию Военного министерства.

– Тому самому, из-за которого мы с вами… так сказать?…

– Да, из-за которого мы с вами, так сказать.

– Но вы же запретили мне им заниматься!

– Открылись новые обстоятельства. Секретный план минирования Одесской бухты на случай войны военные направили в градоначальство. Так что утечка могла произойти и там.

– Вот как? – Челебидаки воспрянул. – Это меняет дело. Что вы хотите от меня?

– Помогите Андрею Яковлевичу и его людям провести дознание в ваших стенах. Главный вопрос: кто имел доступ к документу и мог его скопировать? Второй вопрос: сообщало градоначальство о проекте портовому управлению или нет? Если сообщало, тогда круг подозреваемых резко расширяется. А в нем и без того уже пол-Одессы…

– Поможем! – с энтузиазмом пообещал коллежский асессор. – Там у нас все под наблюдением. Челебидаки бдит!

– Особенно прошу вас, Анастасий Анатольевич, проверить немцев. Например, тот же самый Зеебрюннер из земельного отделения городской управы. Интересовался он минными заграждениями? Если да, то нужны подробности.

– Этот Зеебрюннер – голова, – сообщил присутствующим чиновник особых поручений. – Но при этом жуткий русофоб, скажу я вам. Иной раз сидишь и думаешь: чего ж он тут живет, а не у себя в Германии? Подозрительно…

Неожиданно коллежский асессор спросил о другом:

– Алексей Николаевич, нам сообщили, что поездом убило капитана Двоеглазова из окружного штаба. Он ведь был в числе подозреваемых? Мне говорил об этом Фингергут.

– Был, – нехотя подтвердил Лыков.

– Не кажется вам его смерть подозрительной? Может быть, шпионы заметают следы?

– Эту часть дознания ведет военная прокуратура.

– Но каково ваше личное мнение? Поймите, мне важно знать. Если теперь, по вашей просьбе, я подключаюсь к расследованию, то, выходит, я тоже рискую?

– Попасть под поезд?

– А вот не смешно, – отрезал Челебидаки. – Я хорошо знал Александра Константиновича. Он не мог просто так, по собственному легкомыслию, угодить в колеса паровоза. Его убили германские агенты.

– Или он сам покончил с собой, когда понял, что скоро мы докажем его вину, – вмешался Азвестопуло.

Лыков чуть было не рассказал настырному чиновнику, что личность погибшего до сих пор не установлена. И что он не похож на Двоеглазова. Но коллежский советник удержался.

– Вашей безопасности ничего не угрожает, – успокоил он Челебидаки. – Вы глаза и уши градоначальника в полиции, так?

– Ну так.

– Сами лично дознанием не занимаетесь, лишь организуете взаимодействие между разными службами. За что же вас убивать? Поверьте, силовая акция – это дорого и рискованно. И разведка проводит ее в исключительных случаях. Мы вон с Сергеем Маноловичем уже второй месяц на острие. И ничего, живы и здоровы. Никто даже не помыслил покуситься.

Закончив со шпионами, перешли к Балуце. В этом дознании ничего нового не происходило. Негодяй как в воду канул. Он остался без банды и без денег. Казалось бы, дела его плохи, держатели притонов откажут в укрытии. Но уголовная Одесса не спешила бросать своего в беде. Даже если он маньяк-изувер. Кто-то по-прежнему прятал Степку Херсонского. И так надежно, что полиции никак не удавалось его найти.

Челебидаки, к удивлению остальных, выдвинул несколько предложений. Так, он заявил:

– Количества облав явно недостаточно. Господин полицмейстер и вы, его помощник. Почему снизили обороты? Да, ваши люди шарят в порту, в пивных и у подозрительных личностей. А гостиницы, меблирашки, постоялые дворы по криминальным окраинам?

– Сил на все не хватает, – стал оправдываться Кублицкий-Пиотух. – Да и маловероятно, что Балуца будет жить в таких открытых местах. Его ищут, он догадывается, что в первую очередь мы пойдем туда.

– Хорошо, это я могу понять, – важно кивнул коллежский асессор. – Ну а другие варианты? Например, открылись грязелечебницы в лиманах. Там паспортный надзор слабее, чем в городе. Или вот еще идея: частные клиники. Их в Одессе чуть не сотня. Особенно много почему-то лечебниц для сифилитиков: Соловейчика, Либерзона, Мангуби, Лиховецера… Заплатил им деньги и живи, как у Христа за пазухой… Мажься мазями для вида. А на самом деле это укрытие!

Полицейские переглянулись. Ай да павлин… Версия самоуверенного дилетанта была правдоподобной. И в самом деле, Куяльник заполонили любители лечебных грязей. Да и вообще пригородные лиманы ожили – начался сезон, туда хлынули толпы отдыхающих.

Что же касается городских лечебниц, здесь Челебидаки тоже был прав. Полиция в них не совалась. Содержатель лечебницы прописывал своих больных сам, предъявляя в участок паспорт для отметки. Приставы этих больных в глаза не видели и штамповали бумаги автоматически. Дал им настоящий паспорт – и живи сколько хочешь. Ну пока есть деньги на лечение…

Лыкову тоже захотелось что-нибудь предложить, и он сказал неожиданно для себя:

– А мы с Сергеем Маноловичем допускаем, что Степка Херсонский прячется в катакомбах. И хотим его там поискать.

– В катакомбах? – удивился начальник сыскного отделения. – Что ж, может быть. Но как его найти? Подземелье нам недоступно.

– С помощью греческих контрабандистов. Титулярный советник завербовал среди них осведомителя.

Три одессита захохотали в голос. Когда Челебидаки отсмеялся, то сказал:

– Завербовал осведомителя за двенадцать тысяч рублей… Больше моего годового жалованья в полтора раза. Меня бы кто так осведомил!

Кублицкий-Пиотух подхватил:

– И меня!

Когда все успокоились, коллежский асессор констатировал:

– Подземелья – это терра инкогнита для полиции. Что ж, если вы хотите сунуться туда, желаем успеха. Но не обольщайтесь. Контрабандисты – те же преступники, у них взаимовыручка. Сомневаюсь, что они выдадут вам Балуцу.

– Мы все же попытаемся, – закрыл тему Лыков.

В итоге решили ужесточить паспортный контроль в гостиницах и на постоялых дворах, а также в грязелечебницах.

На следующую ночь после разговора о подземельях в номер к Лыкову пришел Эфраим Нехелес. Он загадочно ухмылялся.

– Ну что удалось узнать? – нетерпеливо спросил сыщик.

Гость удивил его:

– Скажите, у вас в последнее время офицеры не пропадали?

– Какие офицеры? – изумился Лыков и тут же сообразил: – Вы имеете в виду капитана Двоеглазова?

– Не знаю, как зовут этого человека, – ответил чичерон. – Но третьего дня его зарыли где-то под Бурлачьей балкой. А перед этим сняли с него мундир.

– Откуда вы это узнали?

– В катакомбах много чего можно услышать и увидеть, если ты свой. Историю про офицера мне рассказал Данька Кокаинист, он сам копал могилку. Значит, был такой случай?